БЕСПОКОЙНАЯ АННА

Год производства: 2007
Страна производства: Испания
Язык: русский
Продолжительность: 1 час 58 минут
Жанр: психоделическая фантасмагория
Возрастной ценз: 12+
Режиссер: Хулио Медем
В ролях: Мануэла Вельес , Шарлотта Рэмплинг , Бебе Ребольедо , Асьер Ньюман

13 фото

"Беспокойная Анна" своеобразный экскурс в глубины подсознания девушки в период с восемнадцати до двадцати двух лет...

Зритель проходит сквозь главы ее жизни в обратном отсчете 10, 9, 8, 7...0... словно во время гипнотического сеанса, в течение которого Анна доказывает, что она не похожа на других. Она проживает жизни молодых девушек когда-то трагически погибших в возрасте до 22 лет и теперь поселившихся в пропасти ее памяти.

Ее трагедия в постоянном хаосе тревожного сознания.

Анна одновременно прекрасная героиня и монстр феминистской басни против мужского деспотизма...

"Я испытываю огромную гордость этим путешествием, которое дало мне фильм о женщинах. Меня сопровождала моя сестра Анна, которую я очень давно взял за руку, чтобы она могла сделать свои первые шаги. Меня сопровождали верные спутницы — Монтсе и моя дочь Анна. И еще меня сопровождали воспоминания о том, как я впервые увидел, как Мануэла Вельес и Джоселин Пук захотели стать частью этого пейзажа. Пять женщин для "Беспокойной Анны". И все они — матери "хороших мужчин".

Хулио Медем "Я испытываю огромную гордость этим путешествием, которое дало мне фильм о женщинах. Меня сопровождала моя сестра Анна, которую я очень давно взял за руку, чтобы она могла сделать свои первые шаги. Меня сопровождали верные спутницы — Монтсе и моя дочь Анна. И еще меня сопровождали воспоминания о том, как я впервые увидел, как Мануэла Вельес и Джоселин Пук захотели стать частью этого пейзажа. Пять женщин для "Беспокойной Анны". И все они — матери "хороших мужчин".

Хулио Медем "Я испытываю огромную гордость этим путешествием, которое дало мне фильм о женщинах. Меня сопровождала моя сестра Анна, которую я очень давно взял за руку, чтобы она могла сделать свои первые шаги. Меня сопровождали верные спутницы — Монтсе и моя дочь Анна. И еще меня сопровождали воспоминания о том, как я впервые увидел, как Мануэла Вельес и Джоселин Пук захотели стать частью этого пейзажа. Пять женщин для "Беспокойной Анны". И все они — матери "хороших мужчин".

Хулио Медем

Хулио Медем

Публикации:

Публикации: Публикации:

100 веков Анны

"Анна" — НАСТОЯЩЕЕ КИНО. Это очень просто: в нем сплелись 5 равноблестящих главных составляющих кино — сценарий, режиссура, операторская работа, актёрская игра и музыкальное сопровождение. Каждая — на высочайшем уровне. (Потапова Татьяна, Информагентство ДиаПрессИнфо, 15.08.2008) 100 веков Анны

"Анна" — НАСТОЯЩЕЕ КИНО. Это очень просто: в нем сплелись 5 равноблестящих главных составляющих кино — сценарий, режиссура, операторская работа, актёрская игра и музыкальное сопровождение. Каждая — на высочайшем уровне. (Потапова Татьяна, Информагентство ДиаПрессИнфо, 15.08.2008) 100 веков Анны

"Анна" — НАСТОЯЩЕЕ КИНО. Это очень просто: в нем сплелись 5 равноблестящих главных составляющих кино — сценарий, режиссура, операторская работа, актёрская игра и музыкальное сопровождение. Каждая — на высочайшем уровне.

Анна и её беспокойства

Взглянуть по-новому на такую вечную проблему, как взаимоотношения мужчины и женщины, задача очень непростая. И Медем ее решил. Фильм заставляет задуматься о том, как давно и "беспощадно разделились мы на женщин и мужчин" (Марина Цветаева).

Конечно, без психоделических погружений в эту область Медем не мог обойтись. (Борис Примочкин, "Мир-инфо", 11.08.2008)

Анна и её беспокойства

Анна и её беспокойства

Анна и её беспокойства

Взглянуть по-новому на такую вечную проблему, как взаимоотношения мужчины и женщины, задача очень непростая. И Медем ее решил. Фильм заставляет задуматься о том, как давно и "беспощадно разделились мы на женщин и мужчин" (Марина Цветаева).

Конечно, без психоделических погружений в эту область Медем не мог обойтись. (Борис Примочкин, "Мир-инфо", 11.08.2008) Взглянуть по-новому на такую вечную проблему, как взаимоотношения мужчины и женщины, задача очень непростая. И Медем ее решил. Фильм заставляет задуматься о том, как давно и "беспощадно разделились мы на женщин и мужчин" (Марина Цветаева).

Конечно, без психоделических погружений в эту область Медем не мог обойтись. (Борис Примочкин, "Мир-инфо", 11.08.2008) Взглянуть по-новому на такую вечную проблему, как взаимоотношения мужчины и женщины, задача очень непростая. И Медем ее решил. Фильм заставляет задуматься о том, как давно и "беспощадно разделились мы на женщин и мужчин" (Марина Цветаева).

Конечно, без психоделических погружений в эту область Медем не мог обойтись.

В результате получилась художественная бомба, брошенная точно в цель. То есть в мир артхаусного кино, накрыв его почитателей взрывной волной изуверской и притязательной искренности. Правда, распознать главный авторский помысел в фильме довольно трудоёмко, поскольку нетривиальный испанец имеет специфический подход к построению смысла. Его "Анна" — это рутинная психоделика, складывающаяся из множества гипнотических аллюзий, этнических и фольклорных метафор, обволакивающих зрителя крепким наркотическим видением. (FilmToday, 11.08.2008) В результате получилась художественная бомба, брошенная точно в цель. То есть в мир артхаусного кино, накрыв его почитателей взрывной волной изуверской и притязательной искренности. Правда, распознать главный авторский помысел в фильме довольно трудоёмко, поскольку нетривиальный испанец имеет специфический подход к построению смысла. Его "Анна" — это рутинная психоделика, складывающаяся из множества гипнотических аллюзий, этнических и фольклорных метафор, обволакивающих зрителя крепким наркотическим видением. (FilmToday, 11.08.2008) В результате получилась художественная бомба, брошенная точно в цель. То есть в мир артхаусного кино, накрыв его почитателей взрывной волной изуверской и притязательной искренности. Правда, распознать главный авторский помысел в фильме довольно трудоёмко, поскольку нетривиальный испанец имеет специфический подход к построению смысла. Его "Анна" — это рутинная психоделика, складывающаяся из множества гипнотических аллюзий, этнических и фольклорных метафор, обволакивающих зрителя крепким наркотическим видением.

Безумие и Анна

Насыщенный образами, смыслами и иносказаниями язык. Стремительно меняющиеся планы с гадательными связями. Аналитическая ломка и простор для интуиции типа: "зритель — сам своим впечатлениям от фильма режиссер".

Кто пойдет параллелями с Сокуровым — останется собой недоволен. Учуявших наркотическую логику маркесовского "Сто лет одиночества", возможно, минует похмелье. Любителям покопаться в женском подсознательном фрейдовская лопатка будет маловата. Хуже всего придется политическим алкоголикам, зависимым от либеральных ценностей. Режиссер-то из воинственных меньшинств. Америку костерит. С помощью своей Анны в том числе. (Дмитрий Юнкович, Drugay.ru, 11.08.2008)

Безумие и Анна

Безумие и Анна

Безумие и Анна

Насыщенный образами, смыслами и иносказаниями язык. Стремительно меняющиеся планы с гадательными связями. Аналитическая ломка и простор для интуиции типа: "зритель — сам своим впечатлениям от фильма режиссер".

Кто пойдет параллелями с Сокуровым — останется собой недоволен. Учуявших наркотическую логику маркесовского "Сто лет одиночества", возможно, минует похмелье. Любителям покопаться в женском подсознательном фрейдовская лопатка будет маловата. Хуже всего придется политическим алкоголикам, зависимым от либеральных ценностей. Режиссер-то из воинственных меньшинств. Америку костерит. С помощью своей Анны в том числе. (Дмитрий Юнкович, Drugay.ru, 11.08.2008) Насыщенный образами, смыслами и иносказаниями язык. Стремительно меняющиеся планы с гадательными связями. Аналитическая ломка и простор для интуиции типа: "зритель — сам своим впечатлениям от фильма режиссер".

Кто пойдет параллелями с Сокуровым — останется собой недоволен. Учуявших наркотическую логику маркесовского "Сто лет одиночества", возможно, минует похмелье. Любителям покопаться в женском подсознательном фрейдовская лопатка будет маловата. Хуже всего придется политическим алкоголикам, зависимым от либеральных ценностей. Режиссер-то из воинственных меньшинств. Америку костерит. С помощью своей Анны в том числе. (Дмитрий Юнкович, Drugay.ru, 11.08.2008) Насыщенный образами, смыслами и иносказаниями язык. Стремительно меняющиеся планы с гадательными связями. Аналитическая ломка и простор для интуиции типа: "зритель — сам своим впечатлениям от фильма режиссер".

Кто пойдет параллелями с Сокуровым — останется собой недоволен. Учуявших наркотическую логику маркесовского "Сто лет одиночества", возможно, минует похмелье. Любителям покопаться в женском подсознательном фрейдовская лопатка будет маловата. Хуже всего придется политическим алкоголикам, зависимым от либеральных ценностей. Режиссер-то из воинственных меньшинств. Америку костерит. С помощью своей Анны в том числе.

Однако преодоление своеобразного проклятия метемпсихоза кроется, по мысли автора, не в прорыве в нирвану, как в буддистском учении, но – в ясном осознании извечного закона мироздания с беспрекословным принятием своей судьбы. Такое признание особенно ценно услышать от Медема – уроженца Страны Басков, чьё гражданское мужество3 несомненно. И тем поразительнее, что опасная игра экранной Анны вовсе не является "абстрактной" – полностью вымышленной творцом, великодушно посвятившим произведение двум любимым Аннам: сестре, "которая ушла"4, и дочери, "которая пришла". (Евгений Нефёдов, World-art, 10.08.2008) Однако преодоление своеобразного проклятия метемпсихоза кроется, по мысли автора, не в прорыве в нирвану, как в буддистском учении, но – в ясном осознании извечного закона мироздания с беспрекословным принятием своей судьбы. Такое признание особенно ценно услышать от Медема – уроженца Страны Басков, чьё гражданское мужество3 несомненно. И тем поразительнее, что опасная игра экранной Анны вовсе не является "абстрактной" – полностью вымышленной творцом, великодушно посвятившим произведение двум любимым Аннам: сестре, "которая ушла"4, и дочери, "которая пришла". (Евгений Нефёдов, World-art, 10.08.2008) Однако преодоление своеобразного проклятия метемпсихоза кроется, по мысли автора, не в прорыве в нирвану, как в буддистском учении, но – в ясном осознании извечного закона мироздания с беспрекословным принятием своей судьбы. Такое признание особенно ценно услышать от Медема – уроженца Страны Басков, чьё гражданское мужество3 несомненно. И тем поразительнее, что опасная игра экранной Анны вовсе не является "абстрактной" – полностью вымышленной творцом, великодушно посвятившим произведение двум любимым Аннам: сестре, "которая ушла"4, и дочери, "которая пришла".